Возле пагоды старинной, в Бирме, дальней стороне
Смотрит на море девчонка и скучает обо мне.
Голос бронзы колокольной кличет в пальмах то и знай:
"Ждем британского солдата, ждем солдата в Мандалай!

В час, когда садилось солнце и над рисом стлалась мгла,
Для меня бренчало банджо и звучало: "Кулло-ла!"
А бывало, что в обнимку шли мы с ней, щека к щеке,
Поглядеть на то, как хати лес сгружают на реке,
Как слоны бредут к реке В липкой тине и песке,
Тишь такая - слово стынет у тебя на языке
На дороге в Мандалай...

Это было все да сплыло, вспоминай не вспоминай.
Севши в омнибус у Банка, не доедешь в Мандалай.
Да, недаром поговорка у сверхсрочников была:
"Тем, кто слышит зов Востока, мать-отчизна не мила".
Не отчизна им мила - Пряный дух, как из котла,
Той земли, где плещут пальмы и звенят колокола
На дороге в Мандалай...

Я устал трепать подметки по булыжной мостовой,
А от лондонской погодки ломит кости не впервой.
Здесь прислуги целый ворох, пьешь-гуляешь без забот,
Дурь одна в их разговорах: кто любви-то ихней ждет?
Жидкий волос, едкий пот...
Нет, меня другая ждет,
Мой душистый, чистый цветик у бездонных, сонных
На дороге в Мандалай...

Любовь бирманских девчонок к британским солдатам имела последствия. К 1941 г., из 16 млн населения Бирмы около 110 тысяч (то есть чуть меньше 1%) составляли так называемые англо-бирманцы(также именуемые евразийцами).

Англо-бирманцы были самого различного происхождения - часть выходцы из Индии, потомки смешанных браков англичан и индусов эмигрировавшие в Бирму, часть потомки браков англичан с бирманцами (и в очень значительной степени с представителями горных нацменьшинств Бирмы), некоторые были потомками еще доанглийского евразийского населения (от браков португальцев, французов и англичан с бирманками в 17-18 вв).

Кроме того, в Бирме имелось и собственно европейское население - англичане в основном, в количестве около 12 тысяч.

Англичане и англо-бирманцы - довольно небольшое по любым меркам меньшинство - тем не менее играли очень важную роль в политике и экономике страны, составляя большую часть ее элиты. В крупных городах, доля европейцев и евразийцев была значительно выше. По некоторым оценкам, в Рангуне в 1930-ых их доля достигала 30%.

Наконец, среди горных нацменьшинств Бирмы усилиями американских и английских миссионеров появилось значительное христианское население, лояльно относившееся к английскому правлению, что позволяло при небольшом усилии и воображении создать единое христианское меньшинство населения в 5 и более процентов. Да и остальные горные народы (в сумме 30% населения страны) к англичанам относились гораздо лучше чем к бирманцам.

Помимо этого, англичане ввезли в страну около 1.2 млн индийцев и 300 тысяч китайцев (в сумме 9% населения), на которых тоже можно было расчитывать в деле угнетения коренного бирманского населения.

Таким образом можно утверждать, что в Бирме складывалось типичное переселенческое общество, напоминающее африканские колонии Великобритании, вроде ЮАР или Южной Родезии.

Окончательно оно оформилось бы с получением статуса доминиона в составе империи (с правом голоса предоставленным только англо-бирманскому населению и некоторым другим меньшинствам).

Понятно, что белое меньшинство и дальше проводило бы политику угнетения бирманцев, поощрения иммиграции (как европейской, так и индийской) и христианизации горных народов. В области экономики, вместо трагического полувекового эксперимента с "бирманским социализмом" был бы взят курс на рыночную индустриализацию на основе эксплуатации природных богатств страны.

Уровень развития Южной Африки для Бирмы в таком случае не кажется недостижимым.

Что для всего этого нужно?

К сожалению очень многое.

Надо избежать ВМВ (или хотя бы англо-японскую ее часть) и сохранить британскую империю еще на несколько десятилетий.

Наверное в одном из вариантов МЦМ это может получиться