Автор

Сообщение

Вандал
Монстр сорокалетней выдержки
Замечания:

Отправлено: 21.09.07 22:45. Заголовок: Эссе о танках или удручающее торжество детерминизма.

Посвящается бредогенераторам с "Кубического Персика"

Эссе о танках или удручающее торжество детерминизма.

Воображающие блестящие перспективы изменения вектора развития танкостроения в СССР под влиянием победоносной войны, ветром свежих идей, действий дружественного к СССР прогрессора, забывают об одном маленьком таком нюансе. Нюанс этот очень хорошо выражен в следующем анекдоте. Экскурсия в зоопарке. Группа останавливается у вольера со слоном. Гид говорит:
- Перед Вами, товарищи, слон. Это животное, если ему дать, может съесть за один приём сто килограммов бананов.
Проходящий мимо работник зоопарка, бормочет себе под нос:
- Съесть-то он съест, да кто ж ему даст-то?
Надеюсь, что не открою ни для кого Америки, если скажу, что танки возникают в армии не из сферического вакуума. Их или закупают, или производят. Производят, как правило, при помощи отечественной промышленности. А отечественная промышленность в каждом отечестве обладает своими, присущими только этой промышленности, особенностями.
Отечественная промышленность в СССР в 1935 году представляла собой весьма причудливое сочетание потрясающей витринной мощи и убогого технологического наполнения. Что усугублялось внутриведомственной грызней, болезнями роста и волюнтаризмом партноменклатурщиков.
Позволю себе напомнить, что разрабатываемый в 1934 году столь нелюбимый обитателями этой темы БТ-7 должен был представлять собой весьма неплохую машину. Его вооружение должно было состоять из 76-мм пушки ПС-3 и двух пулемётов (одного спаренного с пушкой и одного в корпусе, у места водителя). Таким образом, когда фантазёры из Персика расписывают как хорошо бы вооружить танки 76-мм пушкой, они не предлагают ничего оригинального. Военные в 1934 году додумались до сходной идеи сами. Таким образом, отсутствие 76-мм пушки на вооружении массового среднего танка объясняется чем-то другим. Попробуем понять, чем же.

История первая. Как сорокапятка стала основной танковой пушкой на долгие годы.

76-мм пушка Сячентова ПС-3 была для своего времени великолепна. Достаточно мощный снаряд и хорошая баллистика, удачные механизмы отката, позволявшие разместить её в малогабаритной башне даже лёгкого танка, очень удобные для танка механизмы спуска и заряжания, удобный для манипулирования в тесной башне унитарный патрон. Ни в одной стране в то время не было ничего подобного. Если бы пушку запустили в серию, она стала бы самой массовой, так как пошла бы на вооружение почти всех имеющихся и перспективных моделей лёгких и средних (а возможно и тяжёлых) танков. Если бы... Пушку поручили выпускать Кировскому (бывшему Путиловскому) заводу. Но дело в том, что у завода было своё артиллерийское КБ, которым руководил Маханов. И это КБ тоже разрабатывало танковую пушку (в конце концов она появилась как Л-10). А теперь представьте настроения в этом КБ, которому поручают вместо творческой и премиеносной работы по созданию собственной пушки, работы по внедрению изделия "варяга", каким был для завода талантливый Сячентов. И дальше, то ли амбиции взыграли в работниках, то ли просто должного рвения они не проявили, то ли и впрямь за годы после революции Путиловский завод растерял весь свой экспириенс по налаживанию серийного производства передовых изделий, но только пушка не пошла. Несколько лет завод упорно воевал с пушкой, пытаясь заставить её стрелять, но выходил только брак. В конце концов, сначала расстреляли Сячентова (не за пушку, нашлись другие грехи), а потом и Махановская Л-10 подоспела. Таким образом, вплоть до 1938 года у наших танковых конструкторов был блестящий выбор для танковых пушек: сорокапятка 20-К или 76-мм танковая пушка (а по сути полковушка). И если первая имела современный полуавтоматический клиновой затвор (который со временм даже стал удовлетворительно работать), педальный спуск и вполне приличную баллистику, позволяющую успешно поражать бронецели, то вторая с её поршневым затвором и спуском посредством шнура как-то смотрелась только в просторных башнях Т-28 и Т-35.

История вторая. Как колесо победило пальцы.

Бичом танков в начале 30-х был низкий ресурс гусениц. А самым уязвимым элементом в конструкции был палец - коротенький цилиндрический стерженёк, соединявший друг с другом траки. Условия, в которых он работал, были поистине противоречивыми. с одной стороны он испытывал немаленькие нагрузки на изгиб и срез, что требовало от него хорошей упругости. С другой - соединяя траки подобно оси, он постоянно подвергался трению со стороны вертящихся вокруг него траков. А это требовало большой поверхностной твёрдости.
Конструкторы понимали проблему и бились над вопросом повышения ресурса пальцев. Но решение требовало развитой технологии. А технология даже сейчас - это больше искусство, чем наука (по крайней мере, в передовых отраслях). Понятно, что прогресс не остановить, но отсутствие чётких аналитических механизмов делало прогресс непредсказуемым.
Поэтому ставка была сделана на, казалось бы, беспроигрышное конструктивное решение. таким решением стали колёсно-гусеничные танки. И, что самое интересное, решение-то оказалось удачным. БТ-2 и БТ-5 резво бегали, сбросив гусеницы. БТ-7, правда, возможность резво бегать по шоссе утратил, из-за возросшей нагрузки на колёса, но вот по грунту вполне мог передвигаться на колёсах, что бригада БТ-7 и продемонстрировала в 1939 году, придя от места своей дислокации к Халхин-Голу на колёсах.
Именно удачность конструктивного решения, а вовсе не мифические тактические воззрения об ордах танков, на колёсном ходу покоряющих Европу, вызвала к жизни танковую программу второй пятилетки. В этой программе колёсно-гусеничный ход получали все танки, кроме, разве что самых тяжёлых: лёгкие разведывательные, плавающие средние (ПТ-1), основные лёгкие (Т-46), средние (Т-29). Да, с ростом веса танков проблемы стали множиться, танки стали "разуваться" на марше. Но и здесь решение, казалось, было найдено - полный привод на все колёса (БТ-ИС Цыганкова). А пальцы всё никак не хотели нормально работать. Так что развитие колёсно-гусеничных машин представляется вполне логичным.
И тут вдруг прорыв - изобретена поверхностная закалка для стали Гарфилда, из которой делались пальцы. Произошло это, если не ошибаюсь, в 1936 году. А уже в 1937 метод освоен в Советском Союзе. Ресурс гусениц сразу вырос на порядок. И вот тут уже колёсно-гусеничным танкам припомнили все их проблмемы. Их эра сразу закончилась. Однако "сразу" - не совсем точное слово. Инерция планов продолжает работать, и какое-то время работы над опытными колёсно-гусеничными танками продолжались.

Вот вам два примера из разряда "Да кто ж им даст-то"? Мы видим разумные требования военных, мы видим, как промышленность военных поправляла, и мы видим, что в итоге торжествоало уже налаженное производство.

Таким образом, можно сделать выводы.
1. Какие бы выводы из опыта советско-польской войны 1935 года военные ни сделали, пройдёт много времени, прежде чем эти требования будут реализованы.
2. Пока технология поверхностной закалки пальцев не будет разработана, приоритет будет отдаваться колёсно-гусеничным машинам.
3. Про полезность 76-мм снаряда все в курсе, но нет хорошей серийной пушки, и раньше 1938 не будет.
4. Производство БТ и Т-26 будет продолжаться как есть.
5. А вот идея мобилизационного танка пройдёт практическую обкатку. Здесь стоит ожидать окончательной дискредитации чисто пулемётного танка, так что в этом мире, возможно, Т-38 не появится вообще, а сразу начнутся работы над чем-то более крупным, с вооружением из крупнокалиберного пулемёта или даже 20-мм пушки.
6. Средние и тяжёлые танки первой половины 30-х (Т-28 и Т-35) слишком нетехнологичны и потому дороги. Строить из них что-то ещё? Во-первых, минимум в трёх башнях есть смысл - Т-28, встав на изломе траншеи (а траншеи роются зигзагами, я надеюсь, все об этом в курсе), сможет своими пулемётными башнями контролировать обе ветки траншеи, а пушечной - вести стрельбу по второй линии окопов. Во-вторых, проще с нуля разработать что-то более технологичное. Да, в реале вышло далеко не сразу, ну так что ж?