В богословском плане считаю компромисс возможным (объединяющая формулировка была в РИ выработана при Мануиле Комнине, и устроила и армян, и греков, но падение Византии в 1204 сорвало унию). В конце концов внутри католической Церкви богословской разномыслие по поводу соотношения "благодати" и "свободной воли" сушествовало от Августина до Реформации, что не приводило к ее расколу. Но увы - в условиях той эпохи всегда найдутся крайние элементы, которые выступят против любых компромисов. И это будут арамейские и коптские националисты, ненавидящие все греческое.
в условиях той эпохи всегда найдутся крайние элементы, которые выступят против любых компромисов. И это будут арамейские и коптские националисты, ненавидящие все греческое.
Конечно. Но каков процент этих националистов в таймлайне? В Сирии реала большинство населения пользовалось греческо-арамейским "суржиком". В Египте национализм еще слаб. Интересна для таймлайна прежде всего позиция влиятельного сирийского и египетского монашества. Magnum пишет:
цитата:
Хотя слишком Авиньон напоминает...
Ну, не знаю... Там пленение, а тут отступление под крыло единственной серьезной пропапской силы. По-моему, логично. Что хотелось бы обсудить? Во-первых, снова авар. Насколько корректно пока в таймлайне решается их проблема? И каковы перспективы создания сильного аварского государства в Паннонии? Напомню, что Баян действует и в таймлайне, а это личность выдающаяся. Во-вторых, проблему эфталитов. Персия в таймлайне сильнее, чем в реале. То есть эфталиты могут быть разбиты успешнее и полнее, чем в реале, еще до 568 г. И вполне может произойти очень крупное столкновение с тюрками Истеми. В-третьих, проблему наследников. Велизарий лицо реальное, известное. А вот дальше... Я пока вижу три пути 1. Отражение. То есть базилевс таймлайна отражает в той или иной степени базилевса реала. Сомнительно. 2. Конструирование. То есть базилевс просчитан на основании условий среды и авторского домысливания. 3. Экспорт. В таймлайн переносится деятель реала того времени, учитывая отсутствие традиции прямого престолонаследия в Империи. Хотелось бы обсудить сильные и слабые стороны этих путей.
модераторРеинкарнация Милоша Обилича, Основоположник и Хранитель Великой Сербии, Борец с Карфагенским Мондиализмом.
Отправлено: 02.02.07 03:18. Заголовок: Re:
Пух пишет:
цитата:
1. Отражение. То есть базилевс таймлайна отражает в той или иной степени базилевса реала. Сомнительно. 2. Конструирование. То есть базилевс просчитан на основании условий среды и авторского домысливания. 3. Экспорт. В таймлайн переносится деятель реала того времени, учитывая отсутствие традиции прямого престолонаследия в Империи.
ИМХО - комбинация всех трех.
Кстати, может Ираклия-старшего наследником сделать?
В таймлайне решение компромиссное - отправлена в имение под домашний арест. По источникам так и не смог разобраться - вроде как чувство к Антонине у Велизария глубокое, но и измены были... ПО Прокопию, он собирался "воздать ей полной мерой", но вмешалась Феодора и спасла наперсницу.
Хмм, как вы себе это представляете? Поочередно или в каждом случае совещать?Han Solo пишет:
цитата:
Кстати, может Ираклия-старшего наследником сделать?
ПМСМ - экзарх это его потолок, и кто его в тайлайне тащить наверх будет? Вот Ираклия-ладшего хочется как-то использовать. И Маврикия - с более справедливой судьбой, отличный ведь базилевс в сущности...
Неисчерпаемый и Беспощадный, Разящий Словом и Делом, Поэт и Гражданин.
Отправлено: 04.02.07 01:35. Заголовок: Re:
Пух пишет:
цитата:
Ну, не знаю... Там пленение, а тут отступление под крыло единственной серьезной пропапской силы. По-моему, логично.
Не спорю. Авиньон к слову пришелся. И в Арагоне одно время папа сидел.
цитата:
1. Авары ничем полезным... 2. 3.
Возражения принимаются. "Но осадок остался". ПРЕДПОЛОЖИМ, Юстиниан был высокомерен, а его послы дело провалили и были переиграны персидскими послами. АИ-Велизарий мог повернуть аварский вопрос и в свою пользу.
цитата:
Извините, авары в реале никаких попыток креститься не делали, хотя предложения получали не раз и с Запада, и с Востока. Для меня это показатель.
Это послезнание! Велизарий не знает, что аж до 8 века... И он мог попытаться. И потерпеть неудачу, то есть овчинка не стоит выделки и описания. Возражение принимается.
цитата:
Во-первых, снова авар. Насколько корректно пока в таймлайне решается их проблема?
Слишком похоже на реал, но похоже это тот случай, где детерма не избежать.
цитата:
Во-вторых, проблему эфталитов.
Аналогично.
цитата:
В-третьих, проблему наследников.
А кто такой Феоктист? Реальное лицо? Не помню такого.
цитата:
1. Отражение. 2. 3.
1. Поясните. Вымышленный базилевс отражает реального? Если так -- отказать. Это для худлита про параллельные миры. 2. Среду делают люди. Чем больше реальных деятелей, тем лучше. А если начинаются вымышленные - тушите свет. 3. Можно и так, но это ненадолго.
Вот почему я не люблю долгосрочные таймлайны. Чем дальше, тем больше тумана, и одни авторы скатываются в детерминизм, а другие в полный авторский беспредел. Глупый вопрос, вы до какой эпохи собираетесь таймлайн довести?
цитата:
Маврикия - с более справедливой судьбой, отличный ведь базилевс в сущности...
Есть сильные сомнения на его счет. Он мне кого-то напоминает...
ПРЕДПОЛОЖИМ, Юстиниан был высокомерен, а его послы дело провалили и были переиграны персидскими послами.
ПРЕДПОЛОЖИМ. Но давайте поставим себя на место авар. Им не особо комфортно - кругом сильные соседи, а если еще Истеми припомнит свои обещания... Стать обьектом СИГ - не лучшая перспектива. Поэтому авары ищут контакты со всеми, с кем можно. А дальше возникает роскошная возможность - кутигуры сцепились с утигурами. И если ударить по утигурам, сразу появляется свободный путь на запад, плюс добыча и т.п. То есть византийская дипломатия тут уже ни при чем. Magnum пишет:
цитата:
АИ-Велизарий мог повернуть аварский вопрос и в свою пользу.
Когда? Принять предложение сразу - нет. Вначале надо выснить, что за авары такие. А в 559 г. ситуация уже однозначная. Magnum пишет:
цитата:
А кто такой Феоктист? Реальное лицо? Не помню такого.
Феоктист как раз выдуман. Не от хорошей жизни - подходящих кандидатов, которых с подачи Велизария или самих по себе поддержат армия, народ и сенат, не нашлось... Впрочем, Феоктист легко может быть убран - в 570 г. как раз эпидемия оспы, ударившая и по столице. Magnum пишет:
цитата:
Вымышленный базилевс отражает реального?
Да. Причем некоторые форумчане именно этот путь считают корректным. Лично я - нет. Magnum пишет:
цитата:
Чем больше реальных деятелей, тем лучше.
Конечно. Просто на момент смерти Велизария заминка с деятелями. В реале - два Юстина, которых в таймлайне нет и быть не может. Потом можно сыграть того же Маврикия. Мало информации, сами понимаете. Пока были Прокопий и Малала... Magnum пишет:
цитата:
вы до какой эпохи собираетесь таймлайн довести?
Еще не знаю. Пока рад, что вернулся к теме и довел до конца эпоху Велизария. Лично я полагаю, что получилось полно и довольно достоверно. Сейчас подумываю дополнить имеющийся таймлайн кое-чем (скажем, война с вандалами не раскрыта). Есть планы на войну с персами. А там посмотрим. Magnum пишет:
цитата:
Есть сильные сомнения на его счет. Он мне кого-то напоминает...
Кого именно? Таких вот правителей, подзабывших, что идеи идеями, а люди с их слабостями важнее - пруд пруди...
Нарсес еще жив. Нет, не трон, конечно, а "закулисным императором". Пусть даже больше проживет. Крепкий старик.
Хорошая, дельная мысль! Я, кстати, и о племянниках его думал... Magnum пишет:
цитата:
Провавливших все, что можно, под конец правления и получивших статус мученика.
А что он "провалил"? Юстин профукал остатки золотого фонда, авар и персов не Маврикий взрастил, масштабный кризис стал ценным наследством Юстиниана. Нормальный антикризисный управляющий. Не гений, конечно. Han Solo пишет:
цитата:
По-моему, анатолийское нагорье - очень даже подходит. Да и северная Сирия
Первое - на переброску морем сколько бабла уйдет? Второе - почему их тогда Иллирия не удовлетворила - вполне себе нагорье...
Хм. Они там с Бахрамом Чубином по родственному не скорефанятся (на условии окончательной уступки всей Армении Византии разумеется)? Он ведь Михранид, стало быть тоже Аршакид - на троне Ирана и Рума одна династия
Скорее всего непривычно влажный климат. А перебросить можно и сушей через кавказские перевалы
Влажнее, чем в Паннонии? И намного, что ли? Не принимается. А переброска "сушей" - полная фантастика. Ладно, алан удалось уговорить. А савиры? А пересечение Кавказского хребта? Это ведь не посольство через Лазику отправить. Далее - где свободные земли для расселения? Как посмотрят на такое тюрки - а сними уже есть контакт? И наконец - на кой в том регионе нужны эти авары? Вот на Балканах - нужны, безусловно. Короче, вопросов масса, поэтому вариант сомнителен предельно. Magnum пишет:
цитата:
Даешь династию Нарсесидов! (Или Аршакидов ). А кто про его племянников пишет? У Прокопия есть?
Слушайте, что выдумывать? Они и так из знатного, известного армянского рода - Камсаракан, и я это упомянул. С Аршакуни - родство очень дальнее. У Прокопия эти племянники упомянуты мельком. georg пишет:
цитата:
Он ведь Михранид, стало быть тоже Аршакид - на троне Ирана и Рума одна династия
Насчет Бахрама есть сомнения, какой он на самом деле Михранид, это первое. А второе - Аршакиды и Аршакуни долеко не одно и то же. Разошлись черт-те когда.
Как и планировал, пишу кой-какие дополнения к имеющемуся таймлайну. В форме бесед. Прошу, кстати, оценить стиль - это первый опыт.
Часть первая. Стратиг.
Полуденное солнце припекало вовсю. Два всадника, выехавших в путь с восходом, судя по их измученному виду, нетерпеливо подстегивали коней. Их целью была богатая усадьба, уже видневшаяся за поворотом дороги. Старший из всадников, с виду слуга, спешился у ворот и помог слезть второму, более молодому. Тот, слезая с коня, невольно поморщился. Видимо, долгий путь верхом дался ему нелегко. Подойдя к воротам, он уверенно постучал, а потом негромко назвал свое имя привратнику. Ворота отворились, и слуга, повинуясь кивку своего спутника, повел лошадей в конюшню. Молодой путешественник с интересом огляделся вокруг. Окруженная крепкой стеной, усадьба состояла из множества построек. Вокруг богатого дома с куполом, опиравшимся на колонны, шла открытая терраса. Слева располагался сад и цветник. Управляющий – крепкий старик, при ходьбе слегка подволакивающий ногу, с поклоном предложил путнику привести себя в порядок после дороги. В отведенной ему комнате тот, смыв пыль с рук и лица, переоделся, надушил воротник и привел в порядок прическу, придирчиво оглядывая себя в большом бронзовом зеркале. Затем слуга провел его во внутренний дворик и с поклоном удалился. Дворик был полон цветов. Мраморный фонтан в центре источал приятную прохладу. У стены, под навесом, стоял резной стол и два кресла. В одном из кресел сидел просто одетый старик. Повинуясь его знаку, молодой человек подошел и учтиво поклонился. - Почтенному Иоанну, стратигу сирийскому, привет. Дозволено ли будет мне… - Ты Михаил? – перебил его старик, - я получил твое письмо. Садись. Обойдемся без церемоний. Михаил осторожно опустился в резное кресло. Не рискуя начать беседу первым, он исподволь оглядывал своего собеседника. Перед ним сидел старый, но еще крепкий человек с властным и грубым лицом. Полностью лысый бугристый череп, худое лицо, изрезанное глубокими, похожими на шрамы морщинами. Щеку и скулу пересекает застарелый рубец. Из-под кустистых бровей цепко смотрят маленькие черные глаза. Одет хозяин усадьбы был просто – в потертые шерстяные штаны и белую льняную тунику. Плащ был скреплен обычной бронзовой фибулой. Но золотая пряжка пояса и массивный золотой перстень указывали на немалый ранг. Старик тоже рассматривал гостя, но делал это открыто, склонив голову к плечу, точно пес. Он и сам напоминал Михаилу пса – старого, заматерелого в боях, греющего кости на солнце, но еще способного испить крови из вражьей глотки. Старик, видимо, был удовлетворен увиденным. Перед ним сидел молодой, не старше четверти века, мужчина, одетый с продуманной тщательностью. Его хитон был украшен вышивкой, носки сапожек щегольски загнуты, фибула плаща серебряная, тонкой работы. Темные волосы тщательно расчесаны. Поза дышит врожденным изяществом, лицо слегка женственное. Но взор его ясен и смел, он смотрит прямо и открыто. - Что за дело у тебя ко мне? – спросил наконец старик. - Почтенный Иоанн, я скромный хронограф, ученик и помощник достославного Прокопия, прошу соизволения расспросить тебя о событиях прошлого, коих ты был участник и свидетель. - Достославного Прокопия? – хмыкнул хозяин дома. – Что ж, знаю его. Видел не раз. Читали мне его труды. Молодец, боек. Хоть и наврал немало. - Прошу почтенного Иоанна простить меня, но Прокопий из Кесарии славен своей дотошной честностью в описании минувшего! Чему и я по мере сил моих пытаюсь у него научиться. Не зря почтил его своим доверием сам базилевс Велизарий, провидя в нем достойного последователя Геродота, Фукидида и иных древних светочей исторического искусства! - Ишь, взвился, птенчик. Что, обидно стало? Не всякий сын так защищает отца. Может, мне звать тебя Прокопианом? – лукаво усмехнулся старик. – Что ж ты ко мне явился, раз твой Прокопий все ведает? - Мне ведомо, что ты, почтенный Иоанн, был верным спутником и соратником базилевса Велизария в его державных и ратных трудах. И после кончины великого базилевса, оплакиваемого всеми ромеями, решено собрать свидетельства о нем, дабы сохранить их в назидание потомкам. Я прошу разрешения расспросить тебя о славных временах, свидетелем которых ты был. - Охотно помогу тебе. Старики вроде меня болтливы. Любят повспоминать. Но вначале, - хозяин сделал знак незаметным прежде слугам, - дай-ка угощу тебя. На пустое брюхо дело не делается. Здесь, на воздухе, и перекусим. Расторопные и молчаливые слуги быстро и бесшумно собрали на стол. Видно было, что хозяин их строг и требователен. - Ешь, не стесняйся, - обратился к гостю старик. – Как говориться, "за столом не может быть слишком короткой руки". (Реальная византийская пословица. – Прим. авт.) Михаил, изрядно проголодавшийся в пути, охотно последовал совету, благо стол гостеприимного хозяина был обилен, а повар искусен. Ел он быстро, но аккуратно. Вначале отдали должное салатам. Артишоки, шпинат и морковь были щедро приправлены лимонным соком и оливковым маслом. - Мне врач говорит есть побольше мальвы и асфодели, - Старик поморщился. – По мне, добрый кус мяса слаще всего. Доктора уморили больше народу, чем повара. Подали свинину с фригийской капустой, доставали ее из жира в горшке – хозяин рукой, а гость вилкой о двух рожках. По знаку хозяина слуги гостю налили вина из амфоры, а ему самому – из глиняного кувшина. - Пей, вино с Хиоса, доброе. Сам-то я люблю кислое ливийское вино. Утоляет жажду и в голову внезапно не бьет. Подали курицу, начиненную миндалем, а к ней – легкое эвбейское белое вино. Затем, сполоснув руки, сотрапезники приступили к рыбе. Михаилу подали лиманду, приправленную корицей, гвоздикой, уксусом, сельдереем и дикой мятой. Иоанн хлебал густое пюре из трески. После наступил черед сыров. Михаил отметил, что сыр у стратига был наилучший - пафлагонский. Последними на столе очутились фрукты - яблоки, груши, дыни, гранаты, фиги. Хозяин посоветовал отведать напиток, смешанный из яблочного сока, воды и меда Сам он отхлебнул поданного слугой теплого вина и поморщился. - Вот мерзкая дрянь! И кто только выдумал – настаивать вино на укропе? (В Византии такое вино считалось лечебным, например – мочегонным. – Прим. авт.) Пью по совету врача. – старик сардонически усмехнулся. - Вот уж не гадал в былые годы, что стану мечтать спокойно отлить. Движением руки он отослал слуг. - Что, сыт? Ну и хорошо. Прежде давай-ка я тебя расспрошу. Откуда ты родом? - Из Византия, моя родня живет там уже несколько поколений. - Это у вас, столичных умников, «Византий». А для меня - Константинополь! – старик гневно посмотрел на гостя. – Тот, кто сделал захолустный городишко столицей мира, достоин и имя свое ей дать! - Не сердись, почтенный Иоанн, прошу тебя! – Михаил склонил голову. – Мы привыкли к этому древнему имени, не умаляющему достоинства великого града. - То-то же. Продолжай. - Я выучился на грамматика в столице, после поехал в Афины постигать философию. Вернувшись, как-то раз у Цесарского портика, где по вечерам по старой традиций встречаются библиофилы и философы, в книжной лавке встретил школьного товарища. Он трудился у достопочтенного Прокопия и свел меня с ним. И вот уже два года я помогаю ему в трудах. - Ясно. Что ж, теперь можешь спрашивать сам. - Я слышал, доблестный, ты знавал базилевса еще по войне с персами? - Нет, я был тогда с Ситой. Умелый был стратиг. Вот твой Прокопий ничего о нем почти не пишет, а зря. Кабы не Сита, персы бы на мир не пошли. В Армении он здорово им вдарил. - Но в столице ты был с Велизарием, когда началась Ника? - Да, приехал повидать мать. А свояк пригласил меня в дружину Велизария. Мы, исавры, крепко держимся друг друга. Так я стал букелларием, декархом. - Ты застал самое начало восстания против узурпатора? - Да. И даже был на ипподроме, когда толпа начала кричать Юстиниану. Чтож, Божий суд есть Божий суд. Надо было не протирать зад в канфисме, а помиловать тех четверых. А потом услать на границу, где те сами бы и подохли. - Говорят, гибель Юстиниана была странной, ему в голову попал камень, или даже плод… - Брехня. Я сам видел труп – весь в дырах. Юстиниана истыкали ножами как свинью. Поделом – не мог завести надежную охрану! Эскувиты-то покинули свои посты. - Почему? - Им немало заплатили, да и за шкуру свою те опасались. - Скажи, доблестный, а мог ли Юстиниан тогда победить? - Мог. Надо было меньше слушать свою шлюху. И либо отступить из города, а после собрать войско с границ, либо сделать, как предлагал Нарсес. Хитрая бестия, он ведь говорят предложил раздать золото венетам и натравить их на прасинов. - «Разделять и властвовать», по примеру древних? - Точно, иначе не удержаться. Всяк человек думает допрежь всего о себе. И ближнего своего любит ох как редко. Старик снова отхлебнул целебное вино и поморщился. Михаил тем временем делал пометки на вощаннице. - Скажи, доблестный Иоанн, а что тогда делал Ипатий? - Ипатий? Ничего не делал. Когда димоты провозгласили базилевсом Велизария, он был рад-радешенек. Стащил цепь, которой его увенчали вместо короны, да и уехал в имение. Доживать. Слабому нечего делать на престоле – сожрут. - Что же было потом? Я с десятком патрулировал улицы вместе с виглаторами, за порядком следил. Велизарий щедро отплатил букеллариям. Эх, как мы потом погуляли! А через год я уже получил таксис. (Отряд из 128 воинов, входит в состав каталога – Прим. авт.) Хороших ребят подобрал, своих исавров да фракийцев еще. (Виглаторы – ночная стража, дозорные. – Прим. авт.) - Скажи, почтенный Иоанн, что они говорили о базилевсе? Велизарий, ходят слухи, сам был не фракийцем, а склавином? - Болтали разное. Мать его точно была фракиянка, а вот отец – из-за Истра. Он и имя сыну дал свое, не ромейское. Умер он вскоре после рождения первенца. Но фракийцы считали Велизария своим, да и он их всегда жаловал. - Я знаю, что армия тогда просила базилевса устроить поход на вандалов. - Может, набольшие наши и просили, а я – нет. Мне и в Константинополе было неплохо. Да и стратиги опасались трудностей похода. Сдается мне, Велизарий сам хотел подраться и обрести славу, вот и рискнул. Сильно. - А разве риск был так велик? - Войны без риска вообще не бывает. А тут – посуди сам. Царь Гелимер не ждал нас, услал войско против маврусиев, а флот – против Годы. А если бы флот вернулся? Если бы нас перехватили до высадки? Мы все кормили бы рыб. Да и успей мы высадиться, без флота нельзя отступить.
модераторЛичный Друг и Летописец Александра Филипповича; Референт Красса, Цезаря, Катилины, Помпея и Их Любимого Брата Спартака
Отправлено: 13.02.07 22:21. Заголовок: Re:
Неплохо на мой вкус. В повествовательных фрагментах Вы по-моему несколько злоупотребляете точками - текст читается со спотыканиями из-за этого. Попробуйте почитать вслух, где точка - большая пауза д.б.
"Все равно его не брошу, потому что он хороший..."(С) Крысолов пишет:
цитата:
И впрямь замечательно!
Спасибо! Tim пишет:
цитата:
Попробуйте почитать вслух, где точка - большая пауза д.б.
Хорошо, учту. А сейчас выкладываю продолжение беседы.
- Слышал я также, что к Велизарию явилась депутация кафоликов из вандальских земель, на коленях умоляя базилевса защитить их от притеснений. - Были посланцы. Только кто их там притеснял? Захотели власти. Так же и Года – отложился на Сардинии от Гелимера, а базилевс послал ему воинов и золота. Гелимер и клюнул. - Ты, доблестный, был тогда в по-прежнему в пехоте? - Да. И пехоты было тысяч десять, а конницы вдвое меньше. Конницей командовали Руфин, Мунд и Эган. Эган был гунн родом, никто лучше него не сидел в седле. А пехоту вели Архелай, Феодор и Терентий. Суда собирали в спешке, собрали сотни четыре с малым. На нашу хеландию (просторечное название одного из видов дромона. – Прим. Авт.) втиснули три таксиса, а она вмещала хорошо если два. Да, нелегко пришлось ребятам. Мы-то, начальники, спали на палубе, а что в трюме творилось? Кто постоянно блевал, кто боялся утопнуть и портил воздух… А было лето, жара. Вот так мы и плыли. - И войско не бунтовало? - Ворчали, было дело. Но Велизарию верили, а он не допускал бунта. За драки посадил на кол нескольких воинов. Остальные и приумолкли. - На Сицилии Прокопий оказал армии важные услуги… - Ага, и расписал их. Не знаю, не знаю. Готы не хотели воевать, они боялись, что наш флот явился по их душу. Так что рады были дать провианта и сплавить нас в Африку. - Царь Гелимер вас не ждал? - Пленные говорили, что ждали нас осенью. Что ж, знай мы, каково плыть летом, так бы и было. А так высадились, и ни одной вандальской лоханки не видели. Был у начальствующих большой спор тогда. Многие боялись засады вандалов, а особо – их флота. Вот и предлагали плыть в Сирт, захватить там укрепленное место. А потом уже к Карфагену идти. Но Велизарий удила закусил. Велел высаживаться в Стагноне. Гавань это, добрая гавань, от Карфагена стадиях в сорока. - И с ним согласились? - Не все. А что делать – приказ. Да и боялись, что ветер перемениться, и будем в море болтаться. Вот и высадились мы. Ни одной стрелы по нам не выпустили. А то после моря-то многих и ноги уж не держали… Высаживались мы целый день, а назавтра выступили на Карфаген, до него как раз было рукой подать. - Гелимер позволил вам сделать его? - А что ему оставалось? Войско за два дня не собрать. Да и против Годы были отправлены лучшие. Наскакивали на нас, было. Но наша конница получала плату не зря. Отбили. А вечером мы уже обложили Карфаген и устроили лагерь. Велизарий велел нескольким судам выброситься на берег и мы их разобрали. - Зачем, почтенный Иоанн? - Те места бедны лесом, нужно было дерево – строить осадные машины. Многие, понятно, ворчали. Боялись без судов-то остаться… Осадный припас готовили два дня. Ну а потом начался штурм. - Карфаген был сильной крепостью? - Сила крепости допрежь всего в гарнизоне. А он был мал. И брат Гелимера, Аммата, резал своих – Ильдериса и прочих. Нет бы готовиться к штурму. Горожан было много, но биться они боялись. И опыта обороны крепостей не имели. А многие прямо ждали нас. И стены-то у вандалов пообвалились. Они привыкли сами нападать. Так что мы пошли на приступ со всех сторон, бились целый день – то тут, то там. А к вечеру резерв взял часть стены. Спустились они с боем, и открыли ворота. Ими Валериан командовал, тогда-то он и выдвинулся. Мой таксис держал ворота, а конница ворвалась внутрь. Так что Карфаген пал за день, редко так бывает. Еще день мы брали добычу, а потом явился и Гелимер с сильным войском. - Их было вчетверо больше вас… - Вражье войско всегда кажется больше собственного, особливо конное. Но нет, столько у Гелимера не было. Велизарий не стал сидеть в Карфагене, он вывел войско в поле и сразился. А дальше Прокопий твой верно пишет – атаковала их конница крепко, но нас они не прорвали. Я сам, как простой ипаспист (щитоносец. – Прим. авт.) стоял в строю. Конница страшна, очень страшна, когда налетает. - Но прорвать строй пехоты ей на под силу, верно? - Глубокий строй. И если в достатке копий. И если никто не побежит. А устоять трудно, ой как трудно… - Старик пристально посмотрел прямо в глаза Михаилу. – Знаешь, что тут главное? - Прошу доблестного просветить меня. - Главное знать, что ты, пока не сдох, должен прикрывать бок товарища слева. И тот, кто справа, тебя прикроет, даже если наложит в штаны. А коли убьют тебя - те, кто сзади, постараются достать твоего убийцу. Вот тогда и можно выстоять. Старик замолчал, погрузившись в воспоминания. Михаил опасался беспокоить его, да и самому ему следовало подумать. Прежде он видел воинов издали и войну себе представлял по книгам. - Даа, - протянул наконец Иоанн, - крепко мы бились. Я потерял дюжину ребят, а еще пятеро умерли от ран. Но Гелимера мы побили. А назавтра устроили славный пир. - Прокопий пишет, что после битвы Велизарий обратился к вам с речью… - Не было такого. После битвы не до речей. В бою боли почти не чувствуешь, а после все болит – любая рана, любой синяк. Ноют от усталости руки. А надо еще узнать потери, позаботиться о раненых, выставить посты. Время для речей – назавтра, и то я не слыхивал длинных. Среди воинов мало говорунов. – Старик прочистил горло. – Так вот, назавтра мы пировали в Дельфике – это был пиршественный зал Гелимера. Велизарий каждому сказал ласковое слово, и мне тоже. Воины порой как дети – им нужна ласка… Велизарий запретил грабить, обласкал вандалов и мы стали укреплять стены. За ворота пока не высовывались – конница вандалов крутилась поблизости. А потом в город прибыли посланники от Цазона, который взял Сардинию. Велизарий отослал их назад, предлагая Цазону присягнуть ему. - А что делал тогда Гелимер? - Пытался собрать войско, к маврусиям послал. Но те не помогли ни ему, ни нам. А еще Гелимер послал к Цазону и тот приплыл с войском ему на выручку. Они стояли у Трикамара в сильно укрепленном лагере. А мы двинулись против них. Если бы вандалы остались в своем лагере, нам было бы трудно их взять. Но они вновь решили биться в поле. Говорили потом, что стыдились прятаться за рвом, подобно детям. – Иоанн покачал головой. – Да, мы, ромеи, превосходим варваров своим умением биться в укреплениях. Используем то, что выгодно. Варвары часто нас за это презирают, но побеждает-то кто? Так вот, мы выстроились для боя. Дружину свою Велизарий поставил в центре, слева были федераты, справа конница. Вандалы медлили начать бой, тогда наши стрелки выдвинулись да стали осыпать их стрелами. Тут вандалы напали и пошла резня. Сам Цазон был убит, а Гелимера схватили маврусии и выдали нам за плату. Тогда и вандалы, которые отступили в лагерь, впали в уныние. И сдались. Велизарий не велел убивать пленных. Так что мы только брали добычу. И она была хороша! Никогда после я столько добра не видел. Золото, серебро мешками, золотые кубки, троны, повозки, груды драгоценностей. Воины обогатились, набрали пленных. Дисциплина ослабла. Нет, не ослабла – кончилась. И если бы базилевс не пообещал, что уплывет обратно с дружиной, а остальных оставит здесь, не знаю, что было бы. А так Велизарий спокойно уплыл с добычей в Константинополь. В Карфагене он оставил Терентия. То был добрый воин и стратиг, но правитель никудышный. Это при нем вандалы восстали. А мы с Архелаем отплыли на Сицилию. - Навести порядок в Лилибее? - Взять Лилибей с боем. Готы не хотели его отдавать, хотя по праву после вандалов он принадлежал нам. Мы все дуумали, что снова придется драться. Но нет, готы отдали Лилибей и окрестности. Не пойму, почему… А потом мы вернулись домой. Тогда я женился первый раз, дом купил. И жил спокойно до похода на арабов. - Ты не скучал по боям, доблестный Иоанн? - Тогда скучал. Молод был, кровь играла. С вандалами бился – к боям пристрастился! Но того, что будет в Аравии, чтоб ей сгореть, представить не мог. - Поход был столь тягостен для тебя? - А то! Ладно, до Александрии плыли морем, к нему я привык. А потом на юг пешком. Ох, настрадались мы… Колодцев было мало. Лучшая вода шла коням. Конь, видишь ли, от плохой воды слабеет и дохнет. – Старик пожевал губами. – Чудно, как подумать. Слаб человек, а сколько вынести может. Ни одна тварь столько не вынесет… Ну вот. Вода, взятая с собой, протухала. Половина моего таксиса мучилась кровавым поносом, многие остались в песках. У меня резало глаза так, что смотреть было больно. Шел, держась за плечо помощника. - Прокопий пишет, что арабы радостно встречали имперское войско… -Прокопий сидел в Константинополе, книжку писал. С нами его не было. А арабы… Они, видишь ли, крепко меж собой не дружны. Кабы объединились, нам пришлось бы худо. А так – часть арабов мы разбили, часть уговорили, часть купили. Хорошо, что с нами шел старый Габала. То был добрый воин и верный федерат. Ну, и платили ему немало. Он вел переговоры. Велизарий запретил грабить, за припас платил золотом. Поэтому мы достигли арабских городов без больших боев. Ятриб сдался сразу – там много иудеев, они не хотели драться, когда базилевс пообещал сохранить их имущество и молельни. А вот Мекка затворила ворота. Пришлось начать осаду. Но до штурма не дошло, договорились. Потом часть войска пошла на юг – попугать Абдраху, а часть отдыхала. Мы и без боев потеряли немало. Благо, усилились арабами. - Доблестный Иоанн, скажи, а насколько хороши арабские воины? - Разные есть. Они ловки верхом, метко стреляют, копьем бьют умело. А мечники плохие. Доспехов добрых у них нет. Так что нападают внезапно и быстро отступают. Воюют по-скифски. Хороши их верблюды, в Аравии эту лучшая тварь. - А что ты думаешь об их конях? Сейчас многие их заводят и очень хвалят. - Кони резвые. Но быстро утомляются и не могут нести воина в броне. Наши киликийские лучше. Но они хуже переносят зной. - Я знаю, ты оставался в Аравии до нападения персов? - Нет. Отправился с посольством к аксумитам. Меня назначили в охрану со всем моим таксисом. – Старик рассмеялся. – Вспомнил, как ребята рабовались. Ходили слухи, что у аксумитов девы доступны, за честь считают отдаться любому. Мечтали поразвлечься. Ан нет, те оказались целомудренны, народ то христианский. Но зато козлятина их хороша, хоть поели вволю. - Ты, почтенный, был на приеме у негуса? - Негуса? Ах, да. Вспомнил. У аксумитов четыре царства, но они соединены договором. Правит ими царь царей, как у персов. Негус нагаста. Приняли нас с почетом. Устроили знатный прием, хотя обычаи индов отличны от наших. Царь их был наг, только чресла и бедра покрыты богатой тканью. Расшита она была золотыми и серебряными нитями. На запястьях его были золотые браслеты, а на голове – разделенный надвое золотой пучок с четырьмя шнурами по обеим сторонам. Это их корона. На шее у него было золотое ожерелье. Вообще, те края богаты золотом. Царь ехал на высокой повозке, покрытой золотыми листьями. А по сторонам шли четыре слона под ярмом. Царь индов был с маленьким золоченым щитом и двумя копьями, также золочеными, в руках. А следом шли его приближенные с оружием в руках. И слуги дули в трубы, издавая приятные звуки. Посол вручил богатые дары, а царь его отдарил, и всю свиту тоже. Я сам получил шкуру леопарда хорошей выделки и золотое кольцо. После был пир, и наутро я еле встал - так коварно их вино. Пробыли мы в городе аксумитов неделю, а после вернулись в Аравию. А потом началась война. - Нападение персов было внезапным? - Нет, его ждали. С персами вели переговоры, но поскупились заплатить дань. Хосров просил тридцать тысяч номисм в год, не так уж и много. Персы беднее нас, вот и угрожают оружием, чтобы получить плату. Но Велизарий замыслил иное – он разбить Хосрова хотел. Хотя и тот мог его разбить. - Ты полагаешь, доблестный, что Хосров мог тогда победить? - А что тебя удивляет, Михаил? Такова уж война! Военное счастье переменчиво. А силы Велизария и впрямь были невелики. Помогло ему вот что – Хосров, не знаю уж почему, рассорился с Аламундиром, арабским царем, федератом персов. Пренебрег его советами. Говорят, что он заподозрил его в сговоре в базилевсом. А еще он не послушал Мевода, тот был тогда персидским шпахбадом. По нашему это магистр милитум. Мевод был из Суренов, древний это род, его предок разбил дурня Красса. Ну да тогдашний царь персов слушал его советы. А тут Хосров выступил весной, в мае. Войско его сильно утомилось дорогой, особливо катафракты. А арабы, хоть помогали, но выставили мало всадников. - Ты участвовал в битве при Велизарии? - Тогда она еще Ятрибом звалась. – Старик мечтательно улыбнулся. – Эх, славная была битва! Сам Велизарий объехал войска, ободряя нас. Лагерь наш был крепок, хоть леса было мало. Насыпали вал. Рассыпали триболы там, где почва потверже. Многие воины получили длинные копья, чтобы не подпускать конницу. Бой был упорным, персы дрались как бешеные. Мой таксис выстоял под ударом их катафрактов, хотя полегло немало. Я сам получил копьем в грудь. Хоть броня и спасла, потом харкал кровью неделю. Но свалил троих. Да, сломался мой верный ромфей. (Короткий однолезвийный меч. – Прим. авт) Потом из добычи взял себе добрый спафион, им и колоть, и рубить сподручно. Еще прикупил позже броню – когда персы ползли назад, без воды, дохли как мухи, бросали доспехи, арабы их собирали и продавали нам. Две номисмы всего отдал. Эта броня спасла мне жизнь в Иллириии. А в той битве меня заметил сам Велизарий. Видел, как мы стояли. Ну и я видел, как он самолично вел в бой катафрактов, после персы-то и побежали. Так что я получил серебряную пряжку и сразу каталог. Правда, не в дружине базилевса, а номерной. Но ребята у меня были что надо, сам отбирал. Появившийся слуга с поклоном подал Иоанну серебряную клетку и блидце с зерном. Старик с видимым удовольствием вынул оттуда белую голубку, осторожно расправил ей крыло, подул, внимательно осмотрел. Голубка спокойно сидела в его больших огрубелых руках. Насыпав ей зерна, прошептав что-то ласковое, хозяин вернул клетку слуге. - Вот, повредила крыло, сейчас выхаживаю. Через седмицу уже сможет летать. – Старик пристально посмотрел на Михаила. – Небось, удивлен? Михаил смущенно опустил глаза. - Да, старый живорез, а люблю таких вот тварей Божьих. По мне, они лучше большинства людей. Верь, я-то насмотрелся. И на войне, и в смуту.
Неисчерпаемый и Беспощадный, Разящий Словом и Делом, Поэт и Гражданин.
Отправлено: 16.02.07 19:53. Заголовок: Re:
Пух пишет:
цитата:
просторечное название одного из видов дромона. – Прим. Авт.)
Прим. можно давать в конце текста, иначе это вредит худлиту. И диалоги больше разбавлять:
...... - сказал Х ...... - отвечал У ...... - заметил Х ...... - рассмеялся У
иначе как у Дюма получается, начинаешь строчки считать. Конечно, где-то в посознании уже держится, что вопросы - Михаила, ответы - Иоанна; короткие реплики - Михаила, длинные рассказы - Иоанна; но все равно недостаточно.
Старик задумчиво поглаживал подбородок и хмурился своим воспоминаниям. Наконец, вздохнув, он вновь поднял глаза на Михаила и с усмешкой сказал: - Ладно, расспрашивай дальше. Вижу, невтерпеж тебе. - Скажи, доблестный Иоанн, - Михаил замялся, подыскивая нужные слова, - Какой она была, смута? - Смута… - Старик откинулся в кресле, посмотрел вверх, в безоблачное сирийское небо. - Смута страшна. Подобно диким зверям или бесам становятся люди. Кровью ближних упиваются. Проклятье тем, кто смуту лелеет! Ведь все эти патрикии, богачи – что потеряли при Велизарии? Власть? Их и Юстиниан не особо жаловал. Добро? Тогда имений не отбирали. Веру? Никто не мешал им молиться как хотят. Жадность и зависть, зависть и жадность – вот что смуту породило. - Но, - осторожно заметил Михаил, - в смуте участвовали не только знать и богачи… - Верно. Тем и плоха смута, что всякий сброд спешит дорваться до чужого добра и крови. А остальные им следуют. Худшие из народа становятся поводырями и пастырями. Плохо, что смуту не удалось предупредить… - Нападение на базилевса было внезапным, - заметил Михаил. - И да, и нет. В столице было неспокойно, многие роптали. Венеты на улицах оскорбляли воинов. Когда были в большинстве, конечно. – Иоанн усмехнулся. – Пару раз мои ребята здорово взгрели крикунов. И Велизарий знал о ропоте. Он собирался на ипподроме объявить о большом празднестве, раздать народу подарки. Но вот о заговоре патрикиев о и впрямь не ведал. Не думал, что они решаться. Он ведь и в столице-то мало жил до того, в основном был с войсками. А воины не бунтуют внезапно. Главная вина на этом трусливом осле, Мине. - Почему на нем? – удивился Михаил. - Потому что он знал о заговоре. Пленные в Фессалониках немало порассказали. Мине предлагали анафематствовать Велизария с началом бунта. Он промолчал. И базилевсу ничего не сказал. Выждать решил, падаль! Жаль, не прирезали его под шумок… Так что если бы не Хорсамант, заговорщики могли победить. - А ты, доблестный, знал Хорсаманта? - Знал. – Иоанн довольно усмехнулся. – Эх, славный был воин! Как он играл копьем, как сидел в седле! В бою Хорсамант был страшен. И базилевсу предан как пес. Проклятые патрикии и представить себе не могли такого человека, плевка его не стоили! - А что вы делали после нападения на базилевса? – поинтересовался Михаил, делая на вощанице пометки. - Мой каталог держал арсенал.. Не тот, что во дворце, а городской. Мятежники были не дураки – они штурмовали на трижды. Если бы не подтянулись гунны, мы бы не устояли. Толпа сильна числом, напором. Пока режешь передних, задние напирают, не чуя смерти. А гунны стали стрелять навесом, увивая и средних, и задних. Тут-то они и побежали. А потом мы дрались на улицах, бок о бок с верными прасинами. Тогда резня шла по всему городу. - Народ сам стал убивать предателей. – вставил Михаил. - Говорю тебе, - нахмурился Иоанн, - смута неразборчива. Кровь льется без меры и без цели. Я и видел, и слышал потом. Один венет, управляющий в крупном проастии, хозяин его был из вожаков мятежа, уцелел. Когда его схватили, он заголил зад и присел, вопя, что хочет посрать перед смертью. Его со смехом отпустили. А моему соседу, купцу, размозжили голову, хоть он и кричал, что прасин и монофизит. Мой племянник тоже погиб – ему на улице воткнули нож походя, не разбираясь. Грабили, насиловали, убивали. И обычные люди словно обезумели тогда. - А после подавления мятежа в столице, доблестный, ты воевал на севере? - Да, - кивнул Иоанн, еще с Терентием. Думали, легко разобьем мятежников. Но Герман оказался не промах. И местные крепко ему помогали. Он подстерег нас на марше и атаковал лагерь, плохо укрепленный. Терентий погиб от стрелы почти сразу, началась паника. Нас резали, как овец. Мы, дефензоры, успели собраться и отступить в порядке. И часть конницы вырвалась. А вот курсоры полегли все. Пало тысяч шесть, не меньше. А ведь у Германа было мало закаленных воинов… - Но поэтому он и проиграл. – сказал Михаил. - Армия поддержала Велизария, он ее никогда не обманывал и сам был солдатом. – Иоанн отхлебнул вина и продолжил, - А вот Герман, говорят, брал деньги из воинской казны, еще во времена своего дяди. Надо было утопить щенка, но он оказался ловок – бежал на Афон, прикинулся больным, там и пересидел. Притворялся молитвенником, смиренником. - Ты, доблестный, знаешь о штурме Фессалоник? – спросил Михаил. - Только с чужих слов. Я был с Нарсесом. А Фессалоники взяли быстро – помог Анфимий, Анфимий из… Откуда ж он… - Из Трал, - подсказал Михаил. - Верно. Добрый мастер. Механик знатный. Он соорудил осадные машины под Фессалониками. А мы плыли на встречу с франками. - Тогда многие их боялись, считали непобедимыми. – заметил Михаил. - Непобедимых не бывает. – Иоанн посмотрел на гостя скептически. – Впрочем, ты-то не воевал. А франки что ж – воины добрые, умелые бойцы. У меня тогда родился первенец, хотелось жить, так что и я побаивался. Да и Нарсесу тогда не доверяли. Многие порицали базилевса, что он доверил начальствовать над войском евнуху, книгочею. - А что ты думаешь о Нарсесе теперь, почтенный Иоанн? – спросил Михаил. - Отменный полководец. Муж не ложа, но битвы. Как умело он выстроил войска против франков! Как подробно рассказал нам, начальникам отрядов, об их приемах боя! И книги бывают полезны. – Иоанн улыбнулся. – Я до того их не ценил, после велел себе читать. И Цезаря,и Вегеция. Много у них почерпнул доброго. Воистину, мудрость книжная для умного человека как вода для дерева. Да, так что франков мы уже почти не боялись. - Франков было сто тысяч. – заметил Михаил. - А, снова своего Прокопия вспомнил? – рассмеялся Иоанн. – А кто их считал? И уж точно не было их впятеро больше. Это Прокопий врет, как и многие до него. Оно и понятно. - Почему понятно, доблестный? - А потому, Михаил, что человек себя пугает тем, что ему близко. Вот умники – им близки буквы, они и пугают себя буквами. И тем большим числом, что те передают. Читали мне Геродота. – Иоанн снова рассмеялся. – Как насочинял, историк! Миллион с лишним персов, виданное ли дело! Чем кормить столько, да и откуда взялись? Геродота число сто тысяч не испугало, так он миллион написал. А не испугал бы миллион – написал бы десять! Вот так. А воина, - тут Иоанн назидательно поднял палец, - пугает не буква, а другой воин. Один-единственный вражеский воин способен напугать до мокрых штанов. - Я слышал, что ты был тяжко ранен в битве с франками? – спросил Михаил, которого задели рассуждения хозяина. - Мой каталог стоял в центре, у нас самая резня и была. Франки страшны в рукопашной, хотя строя тогда у них уже не было – спасибо готам. Мне ударом Франциски раздробило ключицу. Спас добрый доспех, иначе быть бы мне разрубленным. А так депутаты оттащили в тыл. Сутки в беду метался, думали, что все – отбегался Иоанн-исавр, ан нет. Выжил. Хотя рука и сейчас порой болит. Я потому в Сирию и просился – сухо здесь, рука меньше ноет. Хозяин замолк и дал знак слугам, чтобы те принесли вина и фруктов. Старик с видимым удовольствием выплеснул из чаши целебное вино и налил чистого, проигнорировав укоризненный взгляд управляющего. Предложив гостю не стесняться и наливать себе, он отпил вина, поудобнее устроился в кресле, отхлебнул из кубка и зажмурился. - Да, хорошо… Приятно вспомнить старые денечки. Знаешь, Михаил, я скучаю порой по тем временам, по битвам и походам. По молодости скучаю. Сейчас вот тихо, но надолго ли? Хосров хоть и постарел, но пыла не утратил. Я ведь после Сплита тоже отправлен был на восточную границу, в Армению. Меру получил. Войны вроде как не было, а стычки были. Щупали нас персы, проверяли. Вот и сейчас… - Стратиг оборвал себя на полуслове, - Ладно, то дела нынешние, тебе не интересные. Михаил мог бы возразить, но не решился. Вместо этого он спросил: - Почтенный Иоанн, а ты был в походах против готов? - Нет, оставался на востоке. Служил, как и в начале, с Ситой. В большом походе участвовал только с Троглитой, через пять лет. Воевал со склавинами в Иллирии. - А что ты думаешь о силе склавинских воинов? – спросил Михаил. - Им не хватает доспехов и конницы, а так воины они добрые. Ловки в засадах и внезапных нападениях, хорошо держат строй. Быстро учатся у нас, ромеев. Да и в моей мере было потом немало склавинов. Держаться заедино, не хуже исавров. – Иоанн усмехулся, - Подарили мне медвежью шкуру, сплю сейчас на ней. У меня тогда, уже в Аравии, был петух, красавец, голосистый, будил по утрам. А раз смотрю - слушают мои склавины петуха и что-то меж собой говорят, словно жалуются. Ну, я спросил, что мол такое – у них уже многие декархи понимали нашу речь. Вот говорят, не достать петухов в округе. Уж не знаю, на что им был петух. Ну я и подарил своего. Те не забыли – отдарили шкурой, специально из-за Истра им ее привезли. Хозяин взял с блюда грушу, с хрустом вгрызся в сочную мякоть, утер рукавом подбородок, а после продолжил: - Вернувшись в столицу, охраняли мы Собор. Тогда я с Велизарием лично беседовал. Он уставал от богословских споров, вызывал нас, военачальников, говорили о войне, вспоминали былое. - Ты мог бы рассказать о Соборе, доблестный. – попросил Михаил. - А что рассказывать, я простец в богословии, понимал мало. Тогда и на улицах спорили так, что я ничего толком не понимал, что уж говорить о епископах. - Иоанн рассмеялся. – Вот лучше я тебе случай расскажу. Был у нас в мере священник один, Фемелом звали. Боевой, свойский, и выпить любил. И вот вел он как-то службу в малом лагере, когда напали арабы. Прорвались внутрь, пошла резня. Так этот Фемел не струсил, схватил тяжеленное паникадило и давай им арабов бить - а был он муж крепкий. Нескольких убил, других обратил в бегство. Потом епископ отстранил Фемела от священнодействия. Дескать, совершил тот тяжкий грех убийства и запятнал кровью святые одежды. Хорошо, доложил я в столицу, Велизарий сам написал патриарху Иерусалимскому, простили Фемела. Вот такие были у нас в армии священники! – гордо заключил Иоанн. - Знаю я, что и ты, доблестный, - склонил голову Михаил, - проявил себя не только в Аравии, но и во время спасения столицы от гуннов. - Тяжкое то было время, юноша. Кутигуры подходили к самому Константинополю. Я был с Нарсесом, упросил меня взять по старой памяти. Му разбили два отряда кутигур, отбили много добычи и пленных. Кутигуры ловки с луком, метко бьют на скаку. Я сам тогда получил стрелу в бедро. Это был мой последний большой поход. Потом был некоторое время в столице, пока базилевс в Сирию не назначил. - Скажи, доблестный, а ты знал тогда базилевса Феоктиста? – осторожно спросил Михаил. - Знал, - Иоанн торжественно кивнул, - о нем в армии много говорили, восхищались его храбростью и военным искусством. А потом и познакомился лично. На коне он сидит как влитой, немногие ромеи так могут. Я посылаю ему коней из наилучших, базилевс их любит. - Ходят слухи, базилевс, да будет он здоров и удачлив, готовиться к войне… - Об этом ты не болтай-ка понапрасну, - строго посмотрел на Михаила Иоанн. - Я тебе о прошлом рассказываю. - Тогда, почтенный, позволь задать последний вопрос… - Михаил замялся. – Ты был счастлив в жизни? - Счастлив? – Иоанн отхлебнул вина и задумчиво повертел в руках кубок. - Счастлив… Я прожил много лучше и уж точно много дольше, чем рассчитывал в молодости. Всякое видел. Достиг немалого. Сейчас вот стратигом заделался. Жена моя два года как умерла. Старший сын погиб во Фракии, младший – беспутный гуляка, позорящий имя отца. Дочь в столице и вроде бы довольна мужем. Одинок я, оттого и с тобой разболтался. Иоанн поднялся с кресла, поспешно вскочил и Михаил. – Ладно, юноша, заговорились мы. Ты, небось, утомился. Ступай в баню, а после приходи в трапезную, поужинаем. Но обо мне больше ни слова. Расскажешь, как там в столице поживают. Михаил поклонился, собрал принадлежности для письма и отправился вслед за слугой. Мысленно возвращаясь к беседе, он остался доволен услышанным. В столице ему говорили, что сирийский стратиг вряд ли примет его, не говоря уже о том, чтобы откровенничать. Но старик и впрямь оказался общителен. Неужели, спросил себя Михаил, таково неизбежное свойство старости? И не будет ли он таким же на склоне лет, до которого, впрочем, целая вечность…
Примечание. Депутаты – в византийской армии аналог санитаров. Солдата, предназначенные для эвакуации раненых с поля боя.
Это конец первой части. Пока в планах еще две - одна, касающаяся религиозных вопросов, вторая - деятельности тайных служб.
Неисчерпаемый и Беспощадный, Разящий Словом и Делом, Поэт и Гражданин.
Отправлено: 24.02.07 04:56. Заголовок: Re:
Magnum пишет:
цитата:
Идем на Персию - добычи и славы хватит на всех!(С)
Пух пишет:
цитата:
Стоп машина!
Magnum пишет:
цитата:
Но поэму об этом я напишу!
-- Мы бродим в развалинах древних, степях и холодных горах, живем в городах и деревнях, а также высоких шатрах, -- ответил король Эфталитов. -- К чему этот скучный допрос? Запомни, ты выиграл битву и гибель Алхону принес. Свой профиль поставь на червонец, а лучше на новый солид. Ты словно второй Македонец, тобой побежден Эфталит! Тут сотни воителей юных в конических шлемах лежат. Повержены белые гунны, потерян Небесный Мандат...
-- Вы им никогда не владели, -- слова прозвучали в ответ. -- На каждой поставленной стелле вы лгали. Прощения нет. Немерянной была гордыня, подобной не видывал я, но все возвращается ныне обратно на круги своя. Ты сгинешь в аду преисподнем! Ужасен твой меч, Гавриил -- вы Ангелом биты Господним, не я вас в бою победил.
В седле, на своем Боливаре (который не держит двоих), сидел базилевс Велизарий и этот расказывал стих. Был славным и опытным малым наследник Юстина-царя, не стал называть Буцефалом несущего в битву коня. Прошли через Персию снова, как сам Александр прошел, и с треском разбили Хосрова. Теперь сасанидский престол достался царю Византии. Как будто Селевк НикатОр вернулся в огне деспотии, закончить с индийцами спор. Его королем Искандером теперь обозвал целый свет, и тем же печальным размером расскажет об этом поэт.
Правитель не скоро устанет свой меч поднимать высоко. Задумал развеять жужаней. Подумал, что это легко. Его обманули шпионы, разведка его подвела. Но вышли в поход легионы -- такие вот, братцы, дела.
Похоже, так было при Крассе, который в могиле молчит. Столкнулись они при Таласе, где крепость кагана Чичи. Ромеи построились снова...
-- Их не было здесь до сих пор! Не верьте, друзья, Гумилеву -- он был заводной фантазер.
Вернись вдохновение, где ты?! Продолжим о битве рассказ.
Китайцы взвели арбалеты -- годятся для белочки в глаз. Однако, не ждали прокола. Копыта подняли пески, метнулась протекторов схола и всех порубила в куски. О том написал в мемуаре, на многих бумажных листах, один молодой букелларий, служивший в имперских войсках. Напомнив солдатам о чести, о прочем едва не забыв, согласно погонам - доместик, он первым пошел на прорыв. Вернулись, несущие раны, едва ли пятнадцать из ста. Остались в песках Согдианы солдаты под флагом Христа. И там совершили отряды одну из бессчисленных тризн. Посланцы далекой Эллады спасти не могли эллинизм.
Был славным и опытным малым наследник Юстина-царя, не стал называть Буцефалом несущего в битву коня.
Велизарий - наследник Юстина?! Это очень оригинальная развилка... Ладно, позднее тоже внесу лепту в это альтисторическое буйство. А вообще, позволю себе сказать прямо и грубо - вы, Магнум, просто рахдонит какой-то!
Для справки. Рахдониты - адепты культа Рахдона. Рахдон - хтоническое чудовище, спутник Ктулху. Обычно изображался в образе паука с лицом человека, реже - человека с лицом паука (такую трактовку образа Рахдона мы видим в фидьме "Хищник". Лишним будет напоминать о влиятельной партии тайных рахдонитов в Голливуде). Истоку культа Рахдона - в Древней Греции. По легенде, Рахдон - сын Арахны и Адониса. Был наказан богами за то, что похитил одну из муз, Клио, и долго с нею забавлялся. Солдаты Александра занесли культ Рахдона на Восток. Там он слился с культом почитателей солнечных вспышек ("пассионарные торчки"), став солярным, и распространился по большей части Азии. Культ Рахдона привлекал почитателей прежде всего своей полнейшей бессмысленностью. Рахдониты были жестко организованным сообществом, во главе которого стоял харизматический лидер, в Согдиане именуемый титулом "величайший из львов" ("лев-гуми-лев"). Рахдониты занимались торговлей и тунеядством, реже террором и творчеством. Профессии не на "т" были строжайше запрещены. Основным священнодействием было вычисление области (обычно провинции, сатрапии), которая осенена милостью Рахдона - т.н. "рахдоновым толчком". Тамошние рахдониты на протяжении 12-15 лет именовали себя "рахдонариями" и имели власть над жизнью и имуществом остальных собратьев, чем охотно и пользовались. По истечении указанного срока они были обязаны покончить жизнь самоубийством, предаваясь излишествам. Рахдонизм создал исключительно красочную мифологию, которую можно смело поставить впереди прочих по отказу от милосердия и прочей чепухи...
Пламенный Реакционер, Знатный Святославовед и Первый Кулинар Форума
Отправлено: 25.02.07 09:43. Заголовок: Re:
Гой, да солнце на Ядране по волнам играет, Величар-князь на ромеев юнаков сзывает От Веряжа до Дуная Хлопцы собирались, Да, коней лихих седлая, с девками прощались: "Ты не плачь, не плачь, красава, Привезу три дара, Первый дар мой будет слава Гридня Величара, Вторым даром злато будет, злато Цареграда, чтоб дивились тебе люди, Пава моя, лада! Да ромейку даром третьим, чтоб тебе служила, чтобы ты с утра до ночи руки не рудила" Отвечала дева парню: "Тех даров дороже мне один - ко мне б вернулся ты живым, пригожий!" Гой, да солнце на Ядране по волнам играет Величар князь на ромеев Юнаков сзывает
Пламенный Реакционер, Знатный Святославовед и Первый Кулинар Форума
Отправлено: 26.02.07 10:52. Заголовок: Re:
что вы хотите, это ж фольклор. ладно, пусть будет на вандалов:) насчет полна... мм... Прокопия почитайте. там как раз оччень солидные полоны упоминаются.
Прокопия почитайте. там как раз оччень солидные полоны упоминаются.
Где именно? У Прокопия, Малалы, Агафия говориться преимущественно о погромах. Полон брали те, кто освоил торговлю им - кутигуры, гепиды, позднее - авары. Вообще, самостоятельных нападений славян в то время почти не было, они шли под началом других, уже освоивших марсшрут и установивших контакты племен. О славянах говориться особо, так как они не были чистыми грабителями, а стремились остаться на новых землях.
Пламенный Реакционер, Знатный Святославовед и Первый Кулинар Форума
Отправлено: 13.03.07 11:33. Заголовок: Коллеге Пуху - про Мир Императора Велизария
Коллега выразил сомнение в правомерности появления в этом мире у славянина пленницы, которая бы работала на его "ладу" ("Да ромейку - даром третьим, Чтоб тебе служила, Чтобы ты с утра до ночи Руки не трудила").
Пух пишет:
цитата:
И привод "ромеек" очень сомнителен. Вообще, славяне редко брали полон, особенно в значительных количествах.
я обещал ответить. Отвечаю. Прокопий из кесарии, Война с готами. М., 1950, "большой отряд славян, перейдя реку Истр, стал грабить тамошние места и забрал в рабство большое количество римлян" (с. 294). анты "сделали набег на Фракийскую область, и многих из бывших там римлян ограбили и обратили в рабство. Гоня их перед собою, они вернулись с ними на родину" С. 295). Войско славян, перейдя реку Истр, произвело ужасающее опустошение всей Иллирии, вплоть до Эпидамна, убивая и обращая в рабство всех попадавшихся навстречу" (с. 337). "Огромная толпа славян нахлынула на Иллирию и произвела там неописуемые ужасы... варвары совершали ужасные опустошения. Во время этогг грабительского вторжения, оставаясь в пределах империи долгое время, они заполнили все дороги грудами трупов; они взяли в плен и обратили в рабство бесчисленное количество людей... и со всей добычей ушли домой" (с. 439). Это только в одном труде Прокопия. О десятков "мириадов" ромеев, угнанных в рабство, он сообщает в "Тайной истории", его поддерживает Менандр, Феофилакт Симокатта, Псевдо-Захарий. Вспомним также историю Хильбуда. В ней, как вполне нормальное явление, упомянуты рабы и торговля этими рабами у славян и антов. Так что не стоит рисовать славянское общество тех времен чеересчур розовыми красками. Были рабы, были. и было их много.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 13
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Поэтому авары ищут контакты со всеми, с кем можно. А дальше возникает роскошная возможность - кутигуры сцепились с утигурами. И если ударить по утигурам, сразу появляется свободный путь на запад, плюс добыча и т.п. То есть византийская дипломатия тут уже ни при чем. 
Нет, не трон, конечно, а "закулисным императором". Пусть даже больше проживет. Крепкий старик. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума