|
Digi
|
| Апологет персикового кубизма и первый орденоносец форума
| |
|
|
Отправлено: 25.08.07 15:15. Заголовок: Худлит. Рассказ с далеко скрытой развилкой
ПОЛНОЧЬ, XXI ВЕК
Я и в молодые-то годы предпочитал уединение шумным компаниям. С возрастом это предпочтение только усилилось. Но тут, на самом оживленном пляже тихоокеанского побережья, уединиться было, право слово, сложновато. Отель на отеле, турист на туристе. И – большинство по-русски говорит, что характерно. Черт дернул шефа проявить инициативу – дать мне отпуск.
«Тридцать дней в пустыне без выходных – долго, товарищ Гротте. Надо бы вам отдохнуть, товарищ Гротте. Билет до Сиднея возьмете у дежурного, и чтобы раньше, чем через неделю, обратно не появлялись. Это приказ!»
Наш шеф, вообще, большой гуманист, и любит проявлять заботу там, где не просят.
А на пляжах, конечно, хорошо. Солнце, песок золотой, вода – цвета зеленого мрамора.
Только людей слишком уж много. На три четверти – молодежь. Модные прически, пиво в тонких стеклянных бутылках и вечно эта музыка новомодная… Фляг, что ли. Говорят, красивый танец – если уметь его танцевать!
Три дня я страдал от мелькания голых рук, ног и спин на узенькой полоске песка перед океаном, которую удавалось отвоевать только, когда встанешь часа в четыре утра. Потом плюнул на эту маету и решил больше не лезть в толпу. Смешно сказать – зачем мне пляж? У нас в пустыне загораешь, все равно, быстрее. Поэтому нашел я бар, где подавали белое вино с креветками, как полагается, гренландскими, и вот уже двое суток проводил здесь, в теньке и под непрерывное журчание магнитовидеофона.
Обслуга в баре фляг не любила, и ставили, в основном, хитрые кассеты, где псевдо-классической музыкой озвучены ролики об освоении космического пространства. Я таких раньше не видел, а ведь любопытно! Когда фотонник класса «Таллин» выписывает полудуги на фоне Большого Красного пятна под звуки оркестра детей Кониффа – впечатляет!..
И так сидел я за плетеным столиком с бокалом вина в руке, одним глазом в экран смотрел, другим – на небо ночное. Над Австралией оно особенно красивое – фон черный, бархатный, а звезды косматые, ласковые. У нас на Севере таких не увидишь. На нашем небе звезды злые, заостренные, как кончик карандаша капитана Быкова.
Сидел за столиком, ни к кому в компанию не навязывался. И надо же, напросился ко мне подсесть этот рыжий! И ведь бар был пустой, что характерно. Нет, полез ко мне с разговорами.
- Разрешите представиться, товарищ, - говорит, - меня зовут Аркадий Славкин, я писатель.
- Очнь прятно, тврщ псатель, - невразумительно бурчу в ответ я. Может, подумает, что пьяный, да отойдет? Но нет, не на того нарвался.
- Вы знаете, что похожи на символ эпохи – крепкий взрослый человек, словно бы отдыхающий после напряженных трудов?
Я только головой мотаю в ответ на эту чушь.
Но рыжий продолжает разливаться соловьем.
- Я ведь книгу пишу о нынешнем времени. О том, что всеобщее благоденствие достигалось потом и кровью, что не одно поколение добровольно отказывалось от благ, чтобы внуки и правнуки жили так, как сейчас! – рыжий машет правой рукой в пространство, очевидно, имея ввиду близлежащую компанию правнуков, которые опять завели свой проклятый фляг прямо под дверью бара. Спасибо бармену – он делает громче магнитовидеофон, и электрические скрипки «Чайковски-ультра» перекрывают молодежную музыку. Украдкой от рыжего я смотрю на экран. Там – бомбозонды рвутся в атмосфере Урана, отбрасывая лиловые вспышки на стойку с пустыми стаканами.
- В прошлом году я был на запуске Второго Термояда. Какое достижение земной науки! Вы знаете, что от него запитают климатические установки Камчатки? Теперь и погода будет подчинена человеку. Мы движемся к благоустроенной Земле, где каждый куст, каждая травинка будет отрегулирована, и станет служить человеку. Но не в том, грубом, утилитарном смысле, который вкладывали в служение ученые предшествующих несчастливых эпох, нет!
«Когда ж ты устанешь?»- думаю я, осторожно подливая себе в бокал. Вино, я слышал, здесь держат только калифорнийское. Вроде бы, окружные врачи сочли местное, австралийское, не таким полезным для здоровья – какие-то витамины в нем не те.
Рыжий на мои эволюции не обращает внимания.
- Техника! – восклицает он, поднимая кверху длинный узловатый палец. – Технологический прорыв и новые социальные отношения – вот что сделало возможным то общество, которое наши предки справедливо сочли бы Утопией! Атомные двигатели автомобилей, термояд, достижения биологии и эмбриомеханики! Плюс воспитание новых человеков в духе преклонения перед трудом – вот основа всех наших достижений!
Я сдержанно киваю, и делаю очень большой глоток. От этого одностороннего разговора мне становится кисло.
- Я бывал в интернатах в Сибири, - продолжает заливаться Славкин. – Учителям и Наставникам я посвящу отдельную главу в моей книге! Какие характеры, какие типажи!.. А вы, товарищ, кто по профессии: атмосферник, китовый пастух, космический мусорщик?!..
И тут я не выдержал.
Честно, не знаю, что на меня подействовало больше: отпуск, которого не просил, вино, которого, правду сказать, выпил я многовато, или предположения рыжего о моей профессии. Ладно бы, за планетолога принял, а то – мусорщик!..
- Товарищ, - говорю я. – Если вы бывали в Сибири, то знаете, что ее крайним краем считается полуостров Таймыр. Вот на Таймыре я и работаю – начальником лагеря для маргинальных личностей. Они там климатические установки возводят, а я их охраняю. И здесь я, дорогой друг, не на отдыхе, а на работе – помогаю австралийским товарищам строить лагерь в Центральной пустыне, где будут изолированы вредные для общества элементы. Их пока в сиднейских тюрьмах содержат, но непроизводительно это, против логики… Хотите, я экскурсию вам устрою? Очень полезный материал будет для вашей книги?..
Рыжего как ветром сдуло.
Бросился к выходу писатель, два стула по пути повалил.
Так что, товарищ полковник, считаю, что арестовали меня несправедливо. Если и винить кого в происшедшем, то начальника строительства, генерал-майора Симпсона. Я об отпуске не просил…
Приписка сбоку на упаковке кристаллозаписи: «Майора Гротте за разглашение сведений, составляющих государственную тайну, и за несдержанность в быту перевести на орбитальную станцию «Луна Ближняя -24» старшим группы по утилизации устаревших спутников. Начальник Сиднейского ОблупрНКГБ генерал-лейтенант Уровский».
От автора: критика принимается, вплоть до табуреток.
|
Внушаиьть!
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума